В 20 веке у французов и немцев отношения были не самые добрососедские (впрочем, как и в 19-м столетии). Несколько лет в 1914-1918 годах соседи по Западной Европе с упоением истребляли друг друга в окопах Франции и Бельгии. Результатом бессмысленной бойни с участием ведущих мировых держав стали несколько миллионов убитых (более 1,5 млн человек во Франции и 2 млн в Германии). Во Вторую мировую войну Германия быстро разгромила и оккупировала Францию, а после поражения в войне от союзных держав уже французы приняли участие в оккупации Германии по праву победителей (к которым Франция присоединилась лишь в результате беспрецедентной пронырливости генерала де Голля). Официально оккупация западной Германии войсками союзников длилась до мая 1949 года, когда была создана ФРГ. Но и после этого часть Германии находилась под протекторатом Франции (Саар до 1957 года).

Понятно, что у французов и немцев накопилось друг к другу немало претензий, и я не сомневаюсь, что в этих конфликтах обе стороны считали виновными исключительно своих соседей. История свидетельствует, что когда какое-то государство нападает на другое, то населению, которое участвует в войне на стороне государства-агрессора, всегда сумеют объяснить, что во всем виноваты те, на кого напали. А мы (которые напали) - белые и пушистые: наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!

Сегодня отношения французов и немцев не просто добрососедские. Большинство европейских государств во главе с немцами и французами решили жить вместе и создали Европейский союз. Согласно опросам, граждане Франции и Германии определяют отношения немцев и французов как партнерские (60-70% опрошенных).

Но когда между этими народами воцарился мир и любовь? Разумеется, что никто не сможет назвать точное время, когда бывшие ненавистники превратились в добрых соседей, а позднее и партнеров. Подобное не происходит по мановению волшебной палочки. Формально у нас есть дата, когда два государства стали дружить – 22 января 1963 года. В этот день Западная Германия и Франция подписали Елисейский договор о примирении и дружбе, который стал свидетельством намерения политических элит двух стран-соседей жить в мире и согласии. Но этот договор отнюдь не был итогом восстановления отношений между французами и немцами. К 1963 году взаимные обиды двух народов не были окончательно забыты.

 

Как измерить любовь/ненависть к соседям?

 

Тем ни менее, по определенным признакам мы можем судить, когда неприязнь по отношению к соседнему народу ушла и сменилась на вполне доброжелательное отношение. И это не только соцопросы, хотя добросовестные опросы общественного мнения за длительный период (например, за несколько десятилетий) могут многое прояснить. Есть еще один метод, который я применил к данной ситуации. Чтобы узнать, когда немцы по-настоящему простили французов, следует изучить кассовые сборы французских фильмов в Западной Германии. Данная информация – тоже своеобразный опрос, который проводился ежегодно, и результаты которого на практике достаточно наглядно демонстрируют изменение отношения немцев к соседнему народу.

Нужно сразу оговориться, что это не универсальный метод, который можно применить по отношению к взаимоотношениям любых народов. Если бы кинематограф Франции был интересен только французам, то кассовые сборы в кинотеатрах ФРГ не дали бы нам никакой полезной информации. Но к счастью, Франция как минимум с начала 1960-х входила в число ведущих мировых кинодержав, да и в 50-е годы ее кино было гораздо интереснее, чем в Западной Германии. Соответственно, игнорирование французских фильмов или, наоборот, их популярность среди немецких зрителей, могут дать нам вполне адекватное представление о том, как немецкое население на определенном временном отрезке относилось к своим соседям.

Мой метод также не подходит к конкретной исторической ситуации, которая была в послевоенном СССР, когда в конце 40-х – начале 50-х в нашей стране с успехом демонстрировались десятки трофейных немецких фильмов. Несмотря на то, что многие немецкие фильмы, снятые при Гитлере, шли в советских кинотеатрах на языке оригинала (с субтитрами), советские граждане до конца не понимали, что они смотрят продукцию той страны, с которой недавно воевали и чьих солдат откровенно ненавидели.

Дело в том, что для обычного советского человека не было никаких немцев, американцев или французов – все жители Зарубежья для совков были практически на одно лицо и мало чем отличались от инопланетян. Виной всему идеологическое позиционирование СССР как единственного на планете государства рабочих и крестьян, окруженного кольцом врагов. Советским гражданам усиленно вбивалась в головы идея, что на Земле есть Мы и есть Они (все те, кого Мы еще не захватили).

Большинство советских людей совершенно не представляли, что реально происходило у Них, как жили эти загадочные Они, хотя газеты и кино убеждали совков, что трудящиеся «инопланетяне» живут в ужасных условиях. Частично с жизнью загадочных иноземцев советские граждане смогли ознакомиться во время войны (те люди, кто был в плену на территории европейских стран, кто был угнан на принудительные работы, а также миллионы солдат, которые совершили путешествие по Европе на танках). Это знакомство полноценным назвать трудно, но и оно показало, что люди Там жили так «ужасно», что материальные ценности из зарубежных стран можно вывозить вагонами. Естественно, что все это лишь подхлестнуло интерес к жизни «инопланетян» у тех, кто за границей не побывал.

Иностранное кино (американское, немецкое, английское и немножко итальянское) в данном случае стало окошком, через которое советские граждане наблюдали за загадочной «инопланетной» жизнью; в это окно они смотрели, чтобы узнать, как «заграничные» люди любят друг друга, какие носят наряды, как танцуют, что поют и едят. Следует также учитывать, что показывали советским зрителям только те трофейные немецкие фильмы, где «инопланетяне» совсем не напоминали тех нацистов, с которыми недавно воевали. В наших кинотеатрах шли музыкальные картины («Девушка моей мечты», «Не забывай меня»), приключенческие («Индийская гробница»), исторические («Чудесный исцелитель»)…

В случае немцев и французов все было по-другому. Они не рассматривали соседей как представителей иных загадочных цивилизаций. Немец в глазах француза был бошем, а француз для немца - лягушатником. И оба этих обозначения были оскорбительными для соседей.

 

Киноиндустрия Западной Германии

 

Перед тем как анализировать предпочтения немецких кинозрителей, необходимо сказать пару слов о ситуации в киноиндустрии Западной Германии после войны.

Экономика Германии в 50-е годы развивалась весьма динамично, и к середине 50-х киноиндустрия ФРГ в экономическом плане вполне оправилась после войны: в 1956 году на немецких студиях было снято 123 художественных фильма! Для сравнения: в СССР в том же году вышло 104 картины. Проблема была в том, что до войны немецкое кино было одним из ведущих в мире, а после мировой бойни западногерманский кинематограф превратился в типично местечковое явление. Немцы на территории Западной Германии в 50-60-е годы снимали фильмы исключительно для западных немцев.

В начале 60-х годов в западногерманской киноиндустрии начинается перманентный кризис, из которого она в 20 веке так и не выбралась. Он был вызван как чисто экономическими причинами, так и оттоком зрителей из кинотеатров из-за быстрого развития телевидения (в 1955 году в ФРГ было около 300 тыс. телезрителей, а через 10 лет их число достигло 11,4 млн. человек).

Насколько тотальным и стремительным был исход зрителей из кинотеатров красноречиво свидетельствуют следующие цифры: в 1956 году немецкими кинотеатрами было продано чуть более 800 млн билетов, в 1962-м – около 442 млн, в 1967-м – 215 млн, а в 1969 году всего около 180 миллионов. Из-за кризиса количество снятых в Германии фильмов к 1966 году по сравнению с серединой 50-х снизилось ровно в 2 раза. Учитывая, что художественный уровень немецкой кинопродукции был невысок, а на блокбастеры в ФРГ не хватало денег, качественное и дорогое иностранное кино получило все возможности для успешной конкуренции с местной продукцией.

В 60-е годы 20 века к числу ведущих кинематографических стран относились США, Италия, Британия и Франция. Так получилось, что именно эти государства воевали с немцами во Вторую мировую войну. Правда, итальянцы начали Вторую мировую плечом к плечу с нацистами, но потом предали как своего любимого диктатора, так и союзников, переметнувшись на сторону антифашисткой коалиции. А как говаривал один популярный в России деятель, хуже врага может быть только предатель. Таким образом, по кассовым сборам зарубежных фильмов в Западной Германии можно судить не только об отношении немцев к французам, но и к другим недавним врагам.

 

Немцы и американцы

 

Для начала я остановлюсь на отношении немцев к американцам, которое хорошо известно и без изучения кассовых сборов в немецких кинотеатрах. Американцы во Вторую мировую войну провинились перед немцами гораздо сильнее, чем французы. Это их самолеты совместно с британскими армадами бомбардировщиков превращали в руины немецкие города пока французы снабжали вермахт всем необходимым и работали на военную экономику Третьего рейха. Об испепеленном Дрездене западные немцы вряд ли знали во всех подробностях, поскольку город оказался в советской зоне оккупации, но руины Нюрнберга, Гамбурга, Кельна и многих других городов они восстанавливали своими руками. Учитывая, что за французами подобных преступлений против человечности не числилось, отношение немцев к американцам должно было быть хуже, чем к французам. В реальности все обстояло наоборот.

Дело в том, что между американцами и немцами не было застарелой вражды. Делить этим народам было нечего: немцы ни в один из периодов своей истории не собирались захватывать Америку, а американцы в общей своей массе совершенно не хотели вмешиваться в европейские дела. Врагами эти народы стали по стечению обстоятельств, по воле негодяев-политиков.

Формально американцы в 20 веке причинили немцам немало зла: они заставили капитулировать Германию в Первую мировую войну и подписать унизительный Версальский мир, они с самого начала помогали главным врагам Третьего рейха во Вторую мировую, что и привело Германию к краху. Но ненависти к американцам у немцев так не возникло, и после второй мировой бойни Америка из врага на поле боя быстро стала не просто союзником, а своеобразным старшим братом, который является для младшего образцом для подражания, защитником и «кошельком».

Американцы с помощью «плана Маршалла» помогли запустить экономику Западной Германии, не дали поднять голову недобитым нацистам и стали главным гарантом от захвата ФРГ ордами варваров с востока. Но влияние Америки на немцев не ограничивалось только политикой и экономикой: американская культура стала составной частью немецкой культуры, и что еще более важно - американцы дали немцам новую цель в жизни: в головах бюргеров на западе Германии лозунг «Deutchland uber alles» сменился на «американскую мечту», под которой понимался определенный набор жизненных благ (каждая семья должна жить в своем доме, иметь хорошую машину, регулярно посещать рестораны и совершать заграничные путешествия). И что немаловажно – уже к началу 60-х эта мечта стала реальностью для миллионов немецких семей.

Учитывая все сказанное, не приходится удивляться, что голливудские фильмы в 60-е годы были весьма популярны у немецкой аудитории (интересно было бы проследить, как немцы смотрели американское кино в начале 50-х гг., но пока в открытом доступе этой информации нет). В 1960 году лидером западногерманского проката стал «Бен Гур» производства США, который посмотрели более 13 млн немецких зрителей, а в Топ-20 самых кассовых фильмов оказались 4 американских картины. В 1961 году вновь 4 голливудских фильма вошли в первую двадцатку фильмов немецкого проката. В следующем году состоялся настоящий триумф американского кино: 5 фильмов США оказались в Топ-10! И что знаменательно, 3-е место занял американский блокбастер «Самый длинный день» - фильм про высадку союзников на побережье Нормандии 6 июня 1944 года. 5 миллионам немцев захотелось посмотреть кино про то, как союзники громили вермахт во Франции.

В следующие два года по 4 американских фильма неизменно входили в число самых кассовых фильмов Западной Германии, но с середины 60-х голливудскую продукцию стало теснить кино с Туманного Альбиона.

 

Немцы прощают англичан и итальянцев

 

В 1959-1962 гг. ни одна английская картина не вызвала интереса у немцев, но как только Джеймс Бонд вышел на тропу войны со злодеями, угрожающими Западному миру, все изменилось. Немцы полюбили агента 007 как родного, что наверняка способствовало и переменам в их отношении к «англичанке» в целом (которая, по их мнению, постоянно гадила немцам). В 1965 году 5 британских фильмов оказались в Топ-20 немецкого проката! Успех английского кино дальнейшего продолжения не получил, но причина этого в том, что кроме бондианы Англия не могла похвастать большим количеством конкурентоспособных фильмов. Лучшее время для английского кино осталось в первой половине 60-х. Как бы то ни было, но, похоже, что к середине 60-х немцы простили и британцев за их непотребное поведение на протяжении всей истории. Простой английский парень Джеймс сделал больше для налаживания добрососедских отношений, чем все политики Британии вместе взятые.

Итальянское кино в 60-е годы могло конкурировать по художественному уровню своих фильмов даже с Голливудом, но обида немцев на бывших союзников была слишком сильна. В топ-20 немецкого проката за 7 лет (1959-1965) отметились только фильм Феллини «Сладкая жизнь» (похотливые немцы не могли пройти мимо Аниты Экберг, купающейся в фонтане Треви) и комедия 1963 года с Софией Лорен «Вчера, сегодня, завтра» (мало того, что фильм получил «Оскар», Лорен в те годы была главной секс-бомбой мирового кино, что объясняет успех этого итальянского фильма в прокате Западной Германии).

Как Джеймс Бонд в случае с Британией, всего один человек смог изменить отношение немцев к итальянцам. Звали его Серджо Леоне. Итальянский режиссер породил новый жанр в мировом кино – итальянский вестерн, от которого сошли с ума не только итальянцы, но и немцы. Особенно они были в восторге от фильмов, в названии которых встречалось имя Джанго. Начиная с 1966 года итальянские вестерны, а чуть позже и другие фильмы производства Италии (в основном, разнообразное барахло, о котором сейчас никто не помнит) очень хорошо принимались немецкой публикой. Все 70-е годы в Германии наблюдался настоящий бум итальянского кино, а Бад Спенсер и Терренс Хилл были популярны в ФРГ не меньше суперзвезд Голливуда.

Итак, благодаря немецким зрителям, мы установили, что где-то к середине 60-х немцы смирились с существованием британцев, а во второй половине этого десятилетия они простили и итальянцев. Когда же настала очередь французов?...

 

От ненависти до любви дистанция в 30 лет

 

С французами ситуация более сложная. За период 1959-1963 гг. лишь один французский фильм отметился в Топ-20 западногерманского проката. Это был «Бродяга Архимед» Жиля Гранже с Жаном Габеном (в нем Габен играл бомжа). В 1959 году этот фильм привлек в кинотеатры 5,3 млн зрителей (13-е место). Кроме Габена за эти 5 лет умеренный интерес у немцев вызвали 2 картины с Брижит Бардо (25-е и 28-е места по итогам года), итало-французский фильм Кристиан-Жака с Софи Лорен «Мадам Сан-Жен» (26-е) и «Мелодия из подвала» с тем же Габеном при поддержке Алена Делона (23-е).

В целом мы можем констатировать, что определенный интерес у немецкого зрителя к французскому кино был, но в очень узких рамках: ряд фильмов главных секс-бомб начала 60-х и картины Жана Габена (а он, напомню, был большой международной звездой еще до Второй мировой войны и наверняка на Габена в кино ходило много пожилых зрителей).

С 1964 году началось триумфальное шествие в немецких кинотеатрах Анжелики – маркизы ангелов. Сказать, что немцы подпали под очарование этой дамы – ничего не сказать. «Анжелика» в Западной Германии стала гораздо популярнее, чем на родине - во Франции или в других европейских странах, где фильмы с ней весьма тепло принимались зрителями: например, Италии и СССР.

Во Франции все фильмы об Анжелике и ее многочисленных мужчинах ни разу не попали в десятку самых популярных фильмов года, вчистую проигрывая двум другим популярным киносериалам тех лет: «Жандарму из Сен-Тропе» и «Фантомасу». В ФРГ, напротив, эта неукротимая мадам стабильно занимала самые высокие места: 6-е в 1964-м году, 5-е в 1965-м, 3-е в 1966-м, 3-е в 1967-м. И лишь последний фильм из этого киносериала, в котором Анжелика пыталась охмурить султана, не выбился в лидеры немецкого проката: 26-е место в 1968 году.

Итак, можем ли констатировать, что французская Анжелика заставила немцев окончательно простить французов за все то, что немцы сделали с ними во Вторую мировую войну и ранее?... Мне кажется, что нет. Здесь ситуация несколько иная, чем с Джеймсом Бондом.

Для начала стоит упомянуть, что киносериал об Анжелике – это не чисто французское производство, а совместная постановка Франции, Италии и Германии. В 60-е годы немецкие продюсеры стали активно вкладывать деньги в фильмы с итальянцами и французами, и данный сериал стал одним из самых удачных вложений немецкого капитала. Но не это главное. Важнее в данном кейсе, что в центре сюжета – не просто женщина, а настоящая секс-бомба - Мишель Мерсье. И это бомба была постоянно готова взорваться на экране: если в первых фильмах Анжелика была не совсем одетая, то в следующих она представала на экране практически голой.

Даже нашему целомудренному народу, лишенному сексуального просвещения и воспитанному на идеальной любви Ленина и Крупской, нравились фильмы с полуголыми секс-бомбами (голых «бомб» к нам не завозили, старательно обрезая в зарубежных фильмах все, что могло бы направить мысли строителя коммунизма в ненужную для построения коммунизма сторону). А немцам показывали «необрезанную» Анжелику, полностью «готовую к бою». Естественно, что желающих посмотреть на такую Мишель Мерсье было хоть отбавляй.

Здесь нужно вспомнить, что это было за время – середина 60-х. В те годы сексуальная революция на Западе едва начинала разгораться и в кинотеатрах не демонстрировали не то что порнографических, а даже эротических фильмов! Полулюбительскую продукцию я в расчет не беру. В кинематографе допускались лишь намеки и полунамеки на секс. Знаменитая документальная «Хельга» появится на западногерманских экранах лишь в 1967-м, а псевдодокументальный сериал «Репортаж о школьницах» в 1970-м году. Поскольку секса в середине 60-х немцам явно не хватало, то красивая женщина почти без одежды производила на немцев сильнейшее впечатление. И не имело значения, что она была француженкой. Собственно, немцы никогда не испытывали антипатии к француженкам… Одно дело усатый француз в берете, пожирающий лягушек, и совсем другое – ожидающая любви настоящего мужчины француженка, которой до смерти надоел свой муж в дурацком берете…

О том, что интерес немецких зрителей к этому сериалу был почти исключительно эротическим, свидетельствует и демонстративное игнорирование немцами французских фильмов, схожих с Анжеликой – так называемых фильмов плаща и шпаги. Французы в тот период были большими мастерами в этом жанре, но все французские мужчины в трико и со шпагами (Ж. Маре, А.Делон, Ж-П. Бельмондо) немецкую публику не заинтересовали, а полуголая Анжелика стала королевой немецких кинотеатров.

Чем еще смогли поразить французы своих соседей, кроме Анжелики в неглиже? Сериал о жандарме из Сен-Тропе немцы полностью проигнорировали (что несколько странно, ведь там были голые нудисты в первом фильме!), а вот к последнему фильму из сериала про Фантомаса определенный интерес они проявили (13-е место в 1966 году). Также неплохо прошла в прокате ФРГ историческая драма Роже Вадима «Карусель» с Джейн Фондой и парой известных итальянских красоток (учитывая, что Фонда в этом кино не изображала из себя скромницу, вполне понятно, почему немцы отправились в кинотеатры на это кино). И естественно, что немецкую публику привлек в кинозалы один из первых французских эротических фильмов - «Объятия» (18-е место в 1969 году). Вот собственно и все, что привлекло немецких зрителей из французской продукции за девятилетний период с 1964-го по 1972 год. Получается, что единственный французский фильм без обнаженной женщины, который хорошо прошел в немецком прокате – это «Фантомас против Скотланд-Ярда» (там, правда, был де Фюнес в простыне, но это все-таки не то…).

Но вода камень точит. После заключения французско-немецкого договора о мире прошло 10 лет, и по цифрам проката французских картин в ФРГ можно без труда увидеть, что отношение западных немцев к соседям изменилось в лучшую сторону. В 1973 году 8-е место в немецком прокате занял «Высокий блондин черном ботинке» с Пьером Ришаром, а 9-е – «Приключения раввина Якоба» с Луи де Фюнесом. Немцы стали явно понимать французский юмор, чего за ними раньше не водилось. Это был обнадеживающий знак.

Дальше – больше. 1974 год стал настоящим годом французского кино в Германии. Знаменитая ныне «Эммануэль» привлекла в кинотеатры ФРГ 4 млн зрителей (напомню, что в СССР за ее показ друзьям и приятелям людей отправляли в колонию). Триумф Сильвии Кристель еще можно объяснить похотливостью немцев, но успешный прокат комедии «Большая прогулка», когда ее повторно выпустили на западногерманские экраны, в это объяснение точно не вписывается.

Комедия с участием Луи де Фюнеса и Бурвиля, события которой происходят во время оккупации Франции во время Второй мировой войны, вышла на экраны в 1966 году. Тогда ее посмотрели всего полмиллиона немцев. При повторной демонстрации в западногерманских кинотеатрах на фильм пришли 3,3 млн зрителей! Комедия, в которой два смешных и придурковатых француза обдурили еще более глупых немцев, стала одним из самых популярных фильмов года в ФРГ (она заняла общее 8-е место для кинолент, которые вышли в прокат в 1974 году)! А если учесть, что 11-е место в том году осталось за «Занудой» с Лино Вентура, 16-е заняла еще одна комедия - «Он начинает сердиться» с Пьером Ришаром, а на 19-м оказался Жан-Поль Бельмондо с «Великолепным», то без всяких сомнений можно констатировать, что плотина неприятия французов со стороны немцев оказалась окончательно прорвана. Боши простили лягушатников.

Символическое братание и единение двух «вечно враждовавших» народов было закреплено в следующем году: немцы полюбили Бельмондо как родного и сразу 2 его фильма оказались в Топ-20 (комедия «Неисправимый» заняла 3-е место, а триллер «Страх над городом» замыкал двадцатку); комедию «Оскар» (1967) с Луи де Фюнесом выпустили в повторный прокат и она попала в 20 самых кассовых фильмов года, а эротический фильм Джаста Джэкина «История О» сумел повторить успех «Эммануэли».

Итак, на этом можно и заканчивать. Если немцы стали интересоваться не только с французскими дамами, но и полюбили Луи де Фюнеса с Жаном-Полем Бельмондо, это означает, что былые обиды ушли в прошлое. Очевидно, что за 30 лет с момента окончания последней войны на смену поколениям, которые в свое время поддержали нацистов, пришли совсем иные немцы, которые забыли про «Deutchland uber alles» и уже не помнили, чем собственно насолили им французы.

И напоследок несколько слов о том, когда сами французы сделали шаг навстречу своим вековечным врагам и забыли перечень их грехов со времен Средневековья. Мне кажется, это произошло практически сразу как французы «победили» во Второй мировой войне. После освобождения Франции местные «патриоты» остригли несколько десятков тысяч француженок, которые «сотрудничали с оккупантами» в постели, и на этом успокоились. А немецкое кино французы не смотрели, не смотрят, и не будут смотреть. Ведь боши не умеют снимать кино! Это умеют только французы. И изредка американцы.

​

Юрий Язовских

​